Людмилу Ивановну Кашкину в городе помнят многие – десятки лет отданы то ли работе, то ли служению в отделе опеки и попечительства ГУО. Столько судеб пропущено через сердце, столько «подранков» от непутёвых родителей становились её заботой и болью. Помню наши рейды, когда никто ничего не собирался скрывать и приукрашивать, потому что на кону были детские судьбы.
Кого-то из родителей Людмила Ивановна хвалила: «Какие молодцы, навели порядок!» В сторону других хмурила брови. Нам поясняла, мол, жалко, конечно, забирать детей у родителей. Но если младшая спит в шкафу, а старший – на полу на какой-то случайной подстилке, и вокруг пьяный гул до потолка…
Теперь неугомонная спасительница детских душ – на очень важном и ответственном посту. Она волонтёр, принимает гуманитарную помощь от горожан в помещении шахматного клуба «Гроссмейстер», что на улице Советская. Встретились, разговорились.
- Мы с вами встречались давно, когда вы в управлении образованием решали сложные житейские проблемы в отделе опеки и попечительства. Вы были очень боевым человеком и не давали спуску беспутным родителям. А с теми, кто усыновляет, оформляет опеку, готовы были говорить сколько угодно, лишь бы всё получилось в пользу детей, лишь бы они не остались на обочине, не были брошенными.
Работа была непростой. На нервах, на пределе душевных возможностей. Сейчас видите своих повзрослевших подопечных?
- Некоторых вижу, другие звонят, обмениваемся новостями. Некоторые из опекаемых детей стали хорошими юристами, замечательными врачами, рабочими. Живут и в Черногорске, и в разных городах России.
- Что было самым тяжёлым в вашем деле?
- Лишение родительских прав. Ох, было непросто. Ребят определяли в госучреждения, они вынуждены были жить и учиться там. Из них около 15-20 процентов, что называется, выходили в люди, остальные продолжали судьбу своих родителей, некоторые попадали за решётку. В первую очередь это касалось тех, кого забирали из неблагополучных семей в подростковом возрасте. Они успевали пропитываться духом грязи, непотребства, привыкали, что дома постоянно – пьянки, беспорядок. И когда выросли, как правило, поступали, как свои родители. По сути, они были брошенными, даже когда ещё жили с родными родителями…
Но есть и другие примеры. Мальчик в 16 лет был определён в приёмную семью, воспитывался там два года, стал замечательным человеком. В той семье своих было трое парней, этот стал четвёртым. И через некоторое время родилась девочка.
Случилось так, что о парнишке рассказали на телевидении, и он понравился многодетным родителям. Уже у них научился играть на гитаре, поступил в пединститут. Хороший вырос человек.
Многих растили бабушки – всякое бывает! У нас в традиции – не бросать, не отдавать в детдом.
Встречаемся в магазине с ребятами: «Как дела? Хорошо!» Рассказывают, сколько завели детей, где живут, работают.
Многие из усыновлённых ребят не знают о такой своей судьбе, выросли благополучными. Вот и отлично, это было нашей целью.
- Как сегодня вспоминаете работу – отдыхаете от неё, или в душе не отпускает?
- Работала до 65-ти лет, дольше в нашей системе нельзя. И ни в чём не обижена. Всё, что заработала, государство предоставило. Я очень скучала по своему делу, по детям, коллегам. По зданию, по кабинету. 36,5 лет отработала в одном здании, представляете? Я иногда приходила, открывала дверь… и уходила, убегала. Два года было очень сложно.
Понимала – ну всё, я сделала, сколько могла, теперь эстафету приняли другие, всё в порядке. К тому же, мама была на руках, ухаживала за ней. Она умерла в 95 лет, два года назад. Я ушла ухаживать за ней, то есть не осталась без дел, была занята.
А когда приходила в отдел по делам, то понимала, что девчонкам некогда – работа непростая, с людьми, плюс отчёты…
И сейчас – всё для фронта, для победы.
- Со своими внуками занимаетесь?
- Их семь, самой маленькой 18 лет, она в Екатеринбурге, есть две правнучки, они в Новокузнецке. Разъехались, разлетелись! Но долгое время были при мне, как говорится, дневали и ночевали, у нас очень тесная связь.
- То, что вы видели такие тяжёлые судьбы, подвигало, чтобы к своим быть поласковее?
- Построже! Разговаривала с родителями, как надо, как не надо. Сама водила на кружки, воспитанием занимались вместе.
Наступили непростые времена – и как-то само собой у нас образовался коллектив единомышленников, так сказать, старая гвардия, которая не желает стоять в стороне от того, что происходит с Родиной.
Когда потребовалась помощь, поддержка волонтёров, Любовь Венедиктовна Тамонина обзвонила знакомых, те – своих друзей, и по цепочке. Так мы оказались на своей волонтёрской «передовой». Начали дежурить, принимать, отправлять посылки. Сначала были в неудобном помещении, но вскоре переехали сюда – отличное место, есть где принимать и сортировать вещи, упаковывать посылки.
У нас действительно сложился коллектив, потому что мы все друг друга знаем, в основном – по работе или по общению в нашем бывшем женском клубе.
Распределились, кому когда удобно работать, составили график выходов. Всё для того, чтобы люди приходили практически в любые дни, чтобы им было удобно.
Принимаем вещи, деньги, фотографируем всё это, записываем. Упаковываем «по темам», отправляем. И так уже более двух лет.
- Кто к вам приходит, и этот поток постоянный или нет?
- Сразу после начала СВО, когда мобилизованных мужчин отправили на Украину, черногорцы очень активно понесли благотворительную помощь. Тут же уточняли, что именно надо, как всё это будет организовано, дойдёт ли до наших ребят или достанется любым бойцам, все они – наши!
Летом первого года СВО был некоторый спад посещений, возможно, из-за дачного сезона, когда у нас день год кормит. Но с осени пункт приёма заполонили опять. Люди очень активно откликаются, хотят помочь нашим парням. Мы видим, что приходят и отдают, что принесли от чистого сердца. Это люди разного возраста, очень много пенсионеров. Как получат пенсию, приносят по тысяче, или кто сколько может.
- Мы уже не раз ориентировали горожан, что именно необходимо в тот или иной момент. Что нужно сейчас?
- И медикаменты, и постельное бельё (можно бывшее в употреблении, но чистое - это для госпиталей). Тем более в госпиталях, которые расположены вблизи линий соприкосновения, обычно ничего не стирают, бельё используют один раз.
Подушки, матрасы, одеяла – необходимо всё. Перчатки, крем для рук, носки, влажные салфетки. При этом всё больше работаем по заказам от бойцов. Они даже количество называют, а мы ориентируем горожан именно на такую точечную помощь.
В чате «Благо Творю» очень много информации по теме, проходят розыгрыши, организована благотворительная ярмарка.
- Вы приходите сюда, в пункт сбора гуманитарной помощи, как на работу. Иной раз, наверное, сложно «на сменах»?
- Нет! Греет осознание того, что ты нужен, делаешь полезное, необходимое дело. И я не одна дома! Здесь друзья, общение.
- Вы, наверное, как никто другой, следите за новостями.
- Да, конечно. Как же хочется завершить боевые действия навсегда! И чтобы мир наступил на наших условиях. А пока нам – сил! Бойцам – мужества, отваги. Как можем, будем продолжать поддерживать наших. Они – на защите Родины. Им – поклон, спасибо, пусть возвращаются скорее, мы ждём.
Марина КРЕМЛЯКОВА,
фото автора